Нашедших ошибки прошу строго не судить. На этот раз мне лень гуглить, выбирать подходящий вариант, доступный для копирования и проверять все по буковке. Ибо уже убеждался, что в оцифрованных текстах ошибки нередки. Потому по памяти.
Глухая ночь метелит за окном,
Приборов зуд сверлит виски и темя,
Пора бы спать, но я борюсь со сном
И не свое - чужое мерю время.
Десятки, сотни ампул на столе,
Как урны с прахом в колумбарном холле,
Кто жил когда-то где-то на Земле,
Растворены до атомов в бензоле.
Вот кроманьонец с палицей в руках -
Зарыт в слоях подскального навеса,
Вот в черной рясе сумрачный монах -
Зарезан в день разгрома Херсонеса.
А рядом скиф и тень его коня
Из глубины алтайского кургана;
Вот перс, поклонник Митры и огня -
Убит в шатре Мардониева стана.
А эта склянка - там центурион,
Сожжен в костре на мартовские иды,
А та - владыка Нила, фараон,
ИЗ саркофага в склепе пирамиды.
Ещё одна - поярковский стрелец,
Копьем даурским сбит у Албазина,
А эта склянка - горский раб, беглец,
Его накрыла снежная лавина.
Не знаю их доподлинных имен,
Остались только граммы углерода
И от владык исчезнувших времен,
И от рабов без племени и рода
Сожжен, зарезан, погребен, убит -
Нет, зесь они, а не на кольцах ада!
Их пульс и ныне, - вслушайся! - звучит
В щелчках ритмичных радиораспада.
В глазах рябит неоном круговерть,
Посмертных лет ведется счет приборам,
Но перед мыслью отступает смерть,
И явь веков проходит перед взором.
Предел земного - Стикс и Ахерон,
Необратимо время, точно знаю,
Но я, твой жрец, восстал, жестокий Хрон
И как могу былое воскрешаю.
(С) Лев Фирсов.
Обалденный мужик, кстати. Одна из знаковых фигур в освоении столь чтимого некоторыми моими френдами Колымского края( геохимия, золотодобыча) А хобби у него была археология вообще и радиуглеродная датировка в частности)