grainne_l Показалось забавным, особенно на контрасте, назвать крайние точки по сторонам света, в которых бывал и кратко обрисовать впечатления.Надеюсь никто не обидится за непрошенность
Итак восток. Левый берег Унжи в нашей Костромской области. Полное безлюдье по летнему времени. Песчаная дорога, прихотливо вьющаяся по зарастающим вырубкам , некоторые из которых остались ещё со времен Унжлага. Поляна с следами старой помещичьей усадьбы. Островок забежавшего на юг пихтарника. Уходящее к горизонту "поле" мха, белоуса и КЛЮКВЫ. Там, на другом , невидимом краю болота снова начинаются сплошные леса, сорок км вплоть до самой Ветлуги, уже на Нижегородчине.
Север. Райцентр Мантурово, в полусотне км выше по течению той же Унжи. Невразумительный городишка, слепленный в 1956 из трех рабочих поселков. Ни центра, ни планировки, ни одного сколь-нибудь приметного здания. Из всех виденных мною верхневолжских городков печальней выглядит только ивановская Южа. В Мантурове по крайней мере есть рельеф, большая река и поезда, идущие в Сибирь.
Запад. Господин Великий Новгород. Прогулка на речном трамвайчике, выбегающем на полчаса из истока Волхова в Ильмень, самое большое водное пространство. когда-нибудь виденное мною.
Еще очень много всего, по большинству печального и чести мне не делающего. Грустная история , оставившая неизбывное чувство вины, а потому хрен кто её от меня услышит.
Юг. Саур-Могила, ТА САМАЯ, за сорок лет ДО ТОГО. Единственный раз в жизни выехал за пределы Центральной России, на Всесоюзную химическую олимпиаду школьников в Донецк.За неделю мы побывали не только в аудиториях и лабораториях ДонГу, решая каверзные задачи.
Возили нас, в том числе и к памятнику обороны Донбасса. Роскошных елей, теперь искалеченных снарядами, тогда ещё не было, только памятник на вершине величественного холма, плывущего над зеленеющей. степью. Простор был к сожалению, затянут туманом, но все равно дух перехватывало от угадывавшихся в нем далей. Зелень резала глаза - у нас на родине ещё лежали снега, - восхищали лазурные россыпи пролесок под низкими деревцами , окаймлявшими вершину. Пройти меж деревьев было нельзя, сунуть руку в крону тоже, - корявость и колючесть, на северах невиданная. Хотя листьев на них не было - догадался по методу исключения и вкусу раскушенной веточки , что это тот самый терновник.
Вся почва усыпана желтоватыми кусочками плитняка, из которого были сложены дома и заборы в городках , через которые мы ехали к памятнику: Макеевке, Торезе, Зугрэсе, Снежном.
Перевернул одну плитку - под ней пришипился сонный, уютный, черно-мохнатый полевой сверчок, тоже диковина, по моему северному взгляду...